Танец с богами и драконами

– Все верно, Коршун, за одним исключением – эльфы нам понадобятся в цельности и сохранности,  – поправил меня Матео и обратился к юному чародею: – Ну, что скажешь, Фарлаф? Сможешь на пару-тройку часов обездвижить три сотни остроухих?

– Нет проблем, Ваше Величество,  – Фарик пожал плечами.  – Только объясните, что мы будем с ними делать через три часа, когда они очухаются?

– Чего тут понимать?  – плотоядно ухмыльнулся ветеран.  – Допросим и в расход. www.o-toy.ru

При этих словах лицо Патриции побледнело, я даже испугался, что девушка тут же грохнется в обморок. Однако она не потеряла сознание. Вместо этого Пат окинула всех грозным, полным укора и негодования взглядом.

– Да как же вы могли удумать такое? ! – зеленоглазая фурия накинулась на Брюса, а до кучи и на всех нас.  – Где это видано, чтобы хладнокровно убивали военнопленных? ! – затем она на глазах остыла, с надеждой посмотрела на ветерана и, едва не плача, тихо спросила: – Скажи, Брюсик, ведь ты пошутил?

Ко всеобщему удивлению, ветеран проглотил «Брюсика» спокойно. Вместо того чтобы сделать девушке очередное сто первое замечание по поводу негативного отношения ко всякого рода уменьшительно-ласкательным формам касательно его персоны, он с иронией посмотрел на журналистку и едко заметил:

– Вот баба… Иначе, как дура, другого названия не подберешь! Жалко ей, видите ли, остроухих! А тебе не жалко своих товарищей? ! Не жалко, если нас всех здесь, не зарымши в землю, похоронят? ! – потом, прищурившись, окинул девушку с ног до головы подозрительным взглядом и задал вопрос, что называется, в лоб: – А ты, случайно, не шпиенка? Может быть, эльфы тебя специально забросили в наш стан, чтобы ты им изо всех сил помогала с нами разделаться?  – вслед за тем перевел взгляд на Фарика и громко скомандовал: – А ну-ка, Фарлаф, учини ей допрос с пристрастием – посмотрим, что за штучка скрывается под личиной корреспондентши! ..

В ответ на несправедливое и, более того, абсурдное обвинение девушка открыла было рот, чтобы дать достойный отпор гнусным инсинуациям подозрительного гнома, но, не найдя слов, тут же закрыла. Удивительно, но первым на защиту чести и достоинства единственной представительницы прекрасного пола в нашем брутальном коллективе встал Злыдень. Шестым собачьим чутьем он быстро разобрался в ситуации, принял боевую стойку у ног журналистки и грозно зарычал на распоясавшегося ветерана.

Остальные члены экспедиции пафосное выступление Брюса восприняли более или менее адекватно. Я и Матео едва не покатились со смеху. Сдержанный Фарик не выразил своих эмоций столь бурно, но также весело заулыбался. Трол ничего не понял и недоуменно переводил взгляд с раскрасневшихся от злости и обиды лиц ветерана и Пат на искаженные гомерическим хохотом физиономии Его Величества и мою.

– Варвара говорить: «Смеха без причина – признак дурачина»,  – мудро заметил огр, чем подлил масла в огонь коллективного веселья и ненароком разрядил обстановку.

Патриция, наконец, пришла в себя и улыбнулась. Фарлаф уже не сдерживал эмоций и ржал вместе с нами во всю мощь своих не испорченных табаком легких. Даже лохматая бестия, оценив общий подъем настроения, перестала рычать и изобразила на своей хитрой морде некое подобие улыбки.

Только ветеран умудрялся сохранять угрюмое выражение лица.

– Смейтесь, смейтесь,  – загадочно пробормотал он.  – Тока потом не говорите, что вас не предупреждали…

Последняя его реплика стала тем «перышком, что переломило хребет верблюду» – я и Матео уже не просто смеялись, мы икали и плакали, не в силах остановиться.

После очередного неуправляемого припадка буйного веселья, с трудом преодолевая икоту, король нашел в себе силы предупредить всех о том, что любой, кто произнесет хоть слово до того момента, пока Его Величество не успокоится, будет на месте предан военно-полевому суду и тут же расстрелян как эльфийский шпион.

Все хорошее когда-нибудь кончается. Вскоре мне и Матео удалось привести чувства в норму, Фарик успокоился раньше. Король вытер мокрую от слез бороду извлеченным из кармана клетчатым платком, затем основательно прочистил нос и заговорил охрипшим от смеха голосом: